Приветствую Вас Гость!
Пятница, 29.03.2024, 08:45
Главная | Регистрация | Вход | RSS

Меню сайта

Форма входа

Категории раздела

Воронежский добровольческий коммунистический полк [2]
История и роль Воронежского полка в Великой Отечественной войне

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 109

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0


Глобус

Партнеры


Анализ тиц pr
Seo анализ сайта, оптимизация
Яндекс цитирования

Курсы валют

Курсы валют
ПокупкаПродажа
USD/RUB0.000.00
EUR/RUB0.000.00
Данные на

Копилка сайта

Красота природы

WMR Бонусы!

Поиск по сайту

Анекдоты, Юмор

Друзья сайта

Остеохондроз?

Погода

Календарь событий

Праздники сегодня

События истории

Каталог статей

Главная » Статьи » Воронеж в годы Великой Отечественной войны » Воронежский добровольческий коммунистический полк

Воронежский добровольческий коммунистический полк
                                     ГВАРДЕЙСКАЯ СЛАВА ЗЕМЛЯКОВ 
                                     (Н. П. Латышев, комиссар полка)

Гудит улица, ритмично вздрагивает асфальт. Четко отбивая шаг, идет колонна рабочих. За ней — вторая, третья, четвертая... Промасленные спецовки, грубая обувь, усталые суровые лица. Люди только что отстояли смену у станков.
— Раз, два, левой! Раз, два, левой! — подбадривает строй звонкий голос.
Шаг становится еще четче, и колонны выходят на центральную магистраль города. Впереди вспыхивает песня. Ее подхватывают все колонны. Из конца в конец могучей нарастающей волной гремит призыв:

Вставай, страна огромная,
Вставай на смертный бой.
С фашистской силой темною,
С проклятою ордой!

Это поют ополченцы-воронежцы. Их монолитные ряды, твердый шаг, мужественные лица отражают непреклонную решимость одолеть врага, свойственную всему нашему народу с первых дней Великой Отечественной войны.
Вспоминая Воронеж тех дней, я вижу очереди у призывных пунктов, эшелоны с новобранцами, домохозяек, заменивших мужей у станков, подростков, спешащих на работу. Призыв Коммунистической партии «Все для фронта, все для победы!» стал боевым лозунгом для каждого воронежца.
Интересами защиты Родины было продиктовано и решение бюро Воронежского обкома ВКП(б) от 5 июля 1941 года о создании народного ополчения. Через несколько дней в городе была сформирована ополченческая дивизия. В ее ряды встало свыше двадцати тысяч человек.
Это были рабочие, служащие, студенты. В положенные часы они стояли у станков, работали в учреждениях, учились. А потом шли в свои роты, батальоны, полки, овладевали военными знаниями, готовились в случае необходимости стать «а пути врага с оружием в руках.
Личный состав в подразделениях часто менялся: одни уезжали на восток вместе с эвакуируемым заводом или учреждением, другие уходили в армию, а на их место в ополченческий строй становились новые люди, и численный состав полков оставался в основном неизменным. И все же дивизия, комиссаром которой я был, не являлась боевым подразделением. А люди рвались на фронт, и действующая армия нуждалась в пополнении. Мы все больше склонялись к мысли о необходимости отобрать часть ополченцев, создать из них боевое формирование и отправиться на фронт.
6 августа 1941 года в штабе дивизии, помещавшемся в доме № 39 по улице Орджоникидзе, состоялось совещание политработников частей и подразделений. Когда все разошлись, заместитель командира дивизии полковник М. Е. Вайцеховский сказал мне:
— Думаю, комиссар, из нашей дивизии не будет прока... Надо или перевести личный состав на казарменное положение со всеми вытекающими из этого последствиями, или отобрать самых крепких и создать боевой полк, который в ближайшее время можно подготовить для отправки на фронт.
Мы тут же составили об этом совместную записку в обком партии, и вечером я вручил ее первому секретарю обкома В. Д. Никитину. Ознакомившись с докладной, Владимир Дмитриевич сказал:
— Дело стоящее, обсудим на бюро. Лично я приветствую.
Утром 10 августа меня вызвали к Никитину. Когда я вошел в кабинет Владимира Дмитриевича, он держал в руках запечатанный пакет.
— Вчера состоялось заседание бюро обкома, — сказал Никитин. — Мы просим Государственный Комитет Обороны разрешить сформировать боевой полк из народных ополченцев и подготовить его к отправке на фронт. Наше решение направлено фельдсвязью в ЦК партии и в Комитет Обороны. Через час-полтора с аэродрома летит в Москву самолет. Для вас заказано место. В этом пакете — наше ходатайство. Будьте настойчивы, всеми силами добивайтесь осуществления задуманного дела.
С этими словами Никитин вручил мне пакет и командировочное удостоверение.
На другой день я был в Государственном Комитете Обороны. Генерал-лейтенант Е. А. Щаденко встретил меня приветливо. Он сказал, что уже знаком с решением бюро Воронежского обкома партии. Попросив подождать его, Щаденко отправился к И. В. Сталину. Через час он возвратился и сообщал, что Иосиф Виссарионович одобрительно отозвался об инициативе воронежцев и дал соответствующее указание.
Я вернулся в Воронеж с копией приказа командующему Орловским военным округом. В приказе было сказано, что Воронежскому обкому партии разрешается сформировать полк из добровольцев народного ополчения, а военному округу предписывается обмундировать, вооружить полк и включить его в одну из формирующихся дивизий.
Командиром полка бюро обкома партии утвердило полковника М. Е. Вайцеховского, комиссаром - меня. Мы приступили к формированию полка. Для зачисления в него каждый коммунист-доброволец должен был получить разрешение своей партийной организации. Подбором командно-политического состава занимались секретарь обкома ВКП(б) А. М. Некрасов, заведующий отделом кадров обкома А. А. Васильев, заведующий военным отделом горкома партии Н. И. Макаревич, секретари райкомов партии С. Д. Хитров, К. И. Сохин и другие.
На политическую работу в полк были направлены опытные коммунисты. Так, инструктором по пропаганде стал заместитель заведующего отделом обкома партии М. В. Поваляев, политруком 120-миллиметровой минометной батареи — инструктор обкома П. Д. Воротилин. Всего в полк пришло шестнадцать работников обкома партии. Ответственным секретарем парторганизации полка был назначен секретарь райкома партии А. Ф. Иванов. Политруками рот и парторгами спецподразделений стали заведующие отделами, инструкторы райкомов, секретари крупных парторганизаций города: А. М. Попов, Ф. М. Хренов, А. А. Мирошниченко, А. П. Кафанов и другие.
Тщательно отбирались и командирские кадры. Полковник Вайцеховский лично беседовал с каждым командиром. Сам он прошел суровую боевую школу: в годы гражданской войны в рядах Красной Армии сражался на Урале, под Царицыном, в Закавказье и Средней Азии. Командовал полком, бригадой, сводными отрядами, был несколько раз ранен, награжден двумя орденами Красного Знамени.
Под стать командиру был и начальник штаба полка, герой гражданской войны, бывший начальник отдела боевой подготовки областного «Осоавиахима» А. Т. Худяков.
До этого Вайцеховский и Худяков не были лично знакомы. Но вскоре выяснилось, что на дорогах гражданской войны пути их то и дело скрещивались, их биографии и судьбы были во многом схожими. Михаил Емельянович родился в 1896 году, Александр Тимофеевич — в 1897-м. В империалистическую войну оба были прапорщиками. Оба добровольно вступили в Красную Армию, оба мужественно защищали Советскую власть и одним приказом Реввоенсовета республики 17 октября 1923 года награждены орденами Красного Знамени за героизм в боях на Кавказе. В конце 1923 года А. Т. Худяков сформировал 4-й Азербайджанский полк, а через несколько месяцев, когда он заболел тропической малярией, этим полком стал командовать М. Е. Вайцеховский. Много лет спустя, когда над Родиной снова нависла угроза, пути боевых командиров сошлись в Воронежском добровольческом коммунистическом полку.
Формирование полка проходило в Первомайском саду. Сюда приходили коммунисты и комсомольцы, получившие в райкомах партии путевки в формирующийся полк. Штатное расписание не позволило зачислить в полк всех желающих, многим пришлось отказать.
Лучшие кадры отдавал город своему полку. Приходили люди самых различных профессий и возрастов, от 18 до 50 лет: рабочие и артисты, студенты и преподаватели, железнодорожники и шоферы, служащие различных учреждений и партийные работники. Некоторые из них участвовали в гражданской войне, другие — в боях на Хасане, Халхин-Голе, Карельском перешейке. Были люди, отслужившие срок в кадрах Красной Армии, и юноши, никогда не державшие в руках винтовку. Всего Воронеж послал в полк 3345 человек, из них 3045 коммунистов. Около 300 человек, главным образом специалистов и командиров, дали Воронежский облвоенкомат и Тамбовское пехотное училище. Среди выпускников училища оказалось много воронежцев — Николай Сабуров, Игорь Соловьев, Иван Сазонов, Александр Туренко, Степан Тремчачев, Владимир Трефилов, Николай Хитев, Василий Пушкин и другие.
И вот полк полностью сформирован. Ему был присвоен номер 1098. Полк вобрал в себя все лучшее, что было в дивизии народного ополчения.
В приказе № 1 по полку от 21 августа 1941 года говорилось:
«Полк оправдает то огромное доверие, которое на него возлагают партия, Советское правительство, рабочие, служащие и общественные организации г. Воронежа, передавшие в состав полка лучших своих товарищей. Полк должен в совершенстве овладеть боевой подготовкой и будет в бою крепкой и бесстрашной частью героической Красной Армии».
Местом дислокации полка были определены поселки Сомово и Сосновка. Здесь, на поляне соснового бора, и состоялось первое полковое партийное собрание. На нем присутствовали секретари Воронежского обкома партии В. Д. Никитин и А. М. Некрасов. Обсуждался вопрос «О задачах партийной организации по обеспечению успешной боевой подготовки полка». Коммунисты решили в кратчайший срок овладеть военным делом.
Началась упорная боевая учеба. Пехотинцы изучали тактику ведения боя, саперы ремонтировали дороги и наводили мосты, артиллеристы и минометчики учились разить врага своим оружием.
Однако выполнить полностью намеченную программу обучения не удалось. 13 сентября в Воронеж прибыла для пополнения прославленная в боях под Минском и Ельней 100-я ордена Ленина стрелковая дивизия генерал-майора И. Н. Руссиянова. Мы получили задание к утру 14 сентября отобрать для 100-й дивизии две тысячи коммунистов из состава нашего полка. Всю ночь секретарь обкома А. М. Некрасов и командование полка отбирали людей. На рассвете эта трудная работа была закончена. Трудная потому, что хотелось дать в дивизию хорошие кадры и в то же время сохранить костяк только что созданного полка.
Едва мы с грустью проводили однополчан в Воронеж, как дежурный по полку передал:
— Комиссара к телефону!
Звонил В. Д. Никитин. Зная желание воронежцев-добровольцев выступить на фронт «своим полком», он связался со Ставкой и добился разрешения влить наш полк в дивизию Руссиянова целиком. Об этом Никитин и сообщал по телефону.
Отряды ушли недалеко. Когда, догнав их на газике, я подал команду «Кругом марш!» и сообщил, в чем дело, раздались радостные восклицания, вверх полетели пилотки.
Так наш полк в полном составе влился в 100-ю ордена Ленина стрелковую дивизию и стал называться 4-м Воронежским стрелковым полком. Четвертым потому, что в дивизии уже было три полка. Наш оказался сверхштатным. Впоследствии из-за этого часто возникали недоразумения при переходе дивизии из одной армии в другую. И генерал-майору Руссиянову не раз приходилось разъяснять, почему его дивизия имеет одним стрелковым полком больше, чем все остальные дивизии Красной Армии.
В тот же день на широкой просеке среди молодого сосняка командование дивизии принимало полк. С подъемом промаршировали воронежцы, показав безупречную строевую подготовку.
От комиссара дивизии К. И. Филяшкина я узнал, что получен приказ о следовании дивизии в район г. Лебедина Сумской области.
16 сентября в 18 часов началась погрузка полка в эшелоны. Проводить своих добровольцев пришли на станцию Сомово представители партийных и общественных организаций Воронежа. Гремел оркестр. Раздавались залпы прощальных салютов.
На станции Масловка получили оружие: самозарядные винтовки СВТ, станковые и ручные пулеметы, патроны, гранаты, минометы, мины. Автоматов ППШ получили всего три, станковых пулеметов — половину того, что было необходимо. Артиллерия полка состояла всего из двух 76-миллиметровых короткоствольных орудий. Ни противотанковых орудий, ни противотанковых ружей полк не получил. Телефонного провода еле хватило, чтобы связать машинистов паровозов с начальниками эшелонов. Но дух полка был высок, мы были готовы к любым испытаниям.
Эшелоны шли на запад. Под мерный стук колес бойцы изучали только что полученное оружие, особенно новинку того времени — десятизарядную винтовку СВТ. А в тамбурах вагонов, на площадках несли свою службу наблюдатели и часовые. Полк приближался к фронту и был готов в любую минуту дать отпор врагу. На станции Малиновка нашим пулеметчикам удалось сбить немецкий самолет, атаковавший эшелон.
Вот и станция Лебедин. Разгружались в полной темноте под рокот немецких самолетов. В садике возле станции М. Е. Вайцеховский поставил задачу командирам батальонов и спецподразделений, и колонны одна за другой пошли на запад, направляясь к району сосредоточения — деревне Ольшаны.
В Ольшанах подразделения изучали боевой приказ, готовились к предстоящим боям. Замаскировался полк хорошо. Много раз немецкие бомбардировщики пролетали над нами, но полк не обнаружили. Бомбили они все, что двигалось по дороге на город Недригайлов.
В 17 часов полк начал марш на Недригайлов.
Обстановка на этом участке фронта была тяжелая. Еще 11 сентября танковая группа противника прорвалась в Ромны и Грайворон. Армии, входившие в состав Юго-Западного фронта, дрались в окружении. Штаб фронта тоже был окружен в районе Пирятина.
Нашей дивизии совместно с другими соединениями предстояло нанести фланговый удар по Ромнам и приостановить продвижение противника на Харьков и Сумы. Воронежский полк получил приказ занять оборону на западном берегу реки Сулы и закрыть путь врагу на Недригайлов.
В эти дни в дивизию пришла радостная весть: приказом Народного Комиссара Обороны СССР от 18 сентября 1941 года четыре стрелковые дивизии, отличившиеся в боях на западном направлении, первыми в Красной Армии получили наименование гвардейских. С этого дня 100-я дивизия стала именоваться 1-й ордена Ленина гвардейской стрелковой дивизией.
Воронежцам, только что влившимся в прославленное соединение, предстояло в боях оправдать высокое звание гвардейцев. И они оправдали его в первых же схватках с врагом 21—23 сентября.
Случилось так, что группировка войск, предназначенная для удара на Ромны (кавалерийский корпус генерала П. А. Белова, три отдельные танковые бригады, 1-я гвардейская стрелковая дивизия И. Н. Руссиянова и 1-я мотострелковая дивизия полковника А. И. Лизюкова), не успела полностью сосредоточиться. А ждать было нельзя. Поэтому в наступлении на Ромны участвовали только 5-я и 9-я кавалерийские дивизии, одна танковая бригада и неполностью наша дивизия.
Прорвать такими силами фронт противника не удалось. Однако наши упорные атаки заставили немецкое командование стянуть на этот участок много дивизий. Тем самым был ослаблен нажим гитлеровцев на окруженные армии Юго-Западного фронта. В результате большинство частей 21-й и 26-й армий вырвались из вражеского кольца.
Немецкие войска перешли в наступление под Ромнами с целью окружить и уничтожить нашу группировку. Кавалерийский корпус генерала Белова, танковая бригада и наша дивизия получили приказ отойти на реку Псёл. Воронежский полк действовал в арьергарде. Прикрывая отход других частей, он вел тяжелые оборонительные бои с превосходящими силами противника.
Первыми вступили в бой 1-й и 2-й стрелковые батальоны нашего полка и полковая артиллерия. На реке Суле немцы попытались сбить с позиций 1-й батальон, обрушив на него массированный огонь орудий и минометов. Затем последовала атака пехоты и танков. Но воронежцы не дрогнули. Полковая батарея, ведя огонь прямой наводкой, подбила танк, уничтожила 3 орудия, автомашину и наблюдательный пункт противника. Особенно отличились командир орудия сержант Алексей Шерстников и наводчик Евгений Веденев. Разведчики в этот день уничтожили 20 мотоциклов с автоматчиками.
К вечеру был получен приказ: 3-му батальону занять Липовку и оседлать дорогу Ромны — Харьков, а остальным подразделениям оборонять населенный пункт Погожая Криница.
Рано утром 22 сентября 3-й батальон под командованием капитана Георгия Яковлевича Хаустова пошел в атаку. Немцы открыли огонь из орудий и минометов, вызвали авиацию, двинули в контратаку танки и пехоту. Разгорелся ожесточенный бой. На помощь стрелкам подоспели наши танки.
Полковник Вайцеховский на броне танка вел в атаку 8-ю и 9-ю роты.
В тот день бойцы, командиры и политработники Воронежского полка убедительно доказали, что они не зря носят звание гвардейцев. Политрук 7-й роты Алексей Васильевич Гаврилов, получив ранение, продолжал идти в боевых порядках стрелков. Пулемётный взвод лейтенанта Георгия Ермолаевича Кобякова успешно отражал атаки немцев на фланге батальона. Раненый командир взвода руководил бойцами до тех пор, пока его не унесли с поля боя. Отважно действовал и политрук 9-й роты Василий Кузьмич Кафанов, раненный в этом бою.
Уже стемнело, когда я возвратился в штаб. Полковника Вайцеховского не было. Обеспокоенный отсутствием командира полка, я приказал послать к месту боя под Липовкой взвод на грузовике, а потом подписал боевое распоряжение об отходе на новый рубеж обороны. 1-й батальон, спецподразделения и штаб полка двинулись по дороге к селу Сакуниха.
Близился рассвет. До Сакунихи оставалось 3—4 километра, когда на дороге показалась крестьянская подвода, а рядом с ней высокая фигура Вайцеховского.
На подводе лежало противотанковое ружье и коробка с патронами к нему. Это было первое противотанковое ружье в нашем полку. Михаил Емельянович ночью где-то встретился с командиром дивизии, и тот передал ему ружье. Одновременно Руссиянов приказал полку овладеть Сакунихой.
Передав этот приказ командирам подразделений, Вайцеховский добавил:
— Мы должны сдержать врага, во что бы то ни стало.
Полковник выглядел очень уставшим.
На рассвете мы с командиром 1-го батальона Василием Александровичем Петровым повели подразделения в атаку на Сакуниху. Бой длился с раннего утра до десяти часов вечера непрерывно. В нем участвовали все спецподразделения полка: рота связи, саперная рота, рота противовоздушной обороны, пешие разведчики, комендантский взвод и даже взвод музыкантов. Вместе с бойцами сражались штабные командиры во главе с капитаном А. Т. Худяковым. 
В середине дня на командный пункт прибыл командир 2-го батальона младший лейтенант С. И. Заломов. С ним было 78 человек. Он доложил, что 6-я рота охраняет штаб дивизии, а часть бойцов и командиров вышла из окружения с 355-м полком. Накормив людей, он занял оборону. На душе повеселело: есть резерв, есть связь с батареей и 1-м батальоном, заработал штаб, составляются списки убитых и раненых, налажена эвакуация раненых в тыл.
А бой под хутором Шевченко и Сакунихой все гремел. По единственной не перерезанной врагом дороге отходили наши части: артиллерия, конница, танки, пехота, автомашины с военным имуществом. И враг не мог воспрепятствовать этому, так как воронежцы сковали его под Сакунихой.
Высокую стойкость и отвагу проявили они в этом бою. Смертью храбрых пали помощник начальника штаба полка капитан С. 3. Швецов, политрук роты противовоздушной обороны П. И. Литаврин, автоматчик Павлов, был тяжело ранен политрук роты связи А, М. Попов. За бои под Сакунихой многие воины полка получили правительственные награды. Орденом Красного Знамени были награждены командир 1-го батальона В. А. Петров, политрук роты связи А. М. Попов, орденом Красной Звезды — М. А. Голыман.
С наступлением темноты бой под Сакунихой стал затихать. Поступило распоряжение комдива скрытно оторваться от противника, переправиться через реку Хорол и следовать на юго-восточную окраину города Лебедина. Маневр удался.
В Лебедине к нам присоединился 3-й батальон. Он был отрезан танками и пехотой противника в районе Липовки и понес большие потери.
В первых боях за рекой Сулой, под Липовкой и Сакунихой полк потерял убитыми, ранеными и пропавшими без вести 1114 человек — почти третью часть своего состава. Но он сдержал натиск превосходящих сил противника и обеспечил отход нашей армейской группировки на новый рубеж.
В Лебедине мы получили первое пополнение: Воронежский обком партии прислал 16 политработников. Двух назначили в наш полк: Е. И. Болдырева — политруком роты ПВО вместо погибшего П. И. Литаврина, а В. Н. Букреева — политруком 9-й роты вместо раненого А. П. Кафанова.
27 сентября поступил приказ: полку без 2-го батальона, оборонявшего Веприк, выступить на Михайловку и сменить в обороне 331-й стрелковый полк.
В течение нескольких дней дивизия отражала атаки гитлеровцев на широком фронте: Михайловка — Лебедин — Веприк. Сдерживая натиск врага, подразделения чаете переходили в контратаки. Так, на рассвете 2 октября 3-й батальон выбил фашистов из деревни Грунь. Было захвачено много пленных, 17 автомашин с военным имуществом и более 100 мотоциклов, В. П. Толоконников, политрук батареи.
Пять дней гитлеровцы яростно атаковали деревню, пытаясь вернуть утраченные позиции, однако успеха не добились. Гвардейцы-воронежцы сражались героически. Умело руководил своими подразделениями комбат Г. Я. Хаустов. Политрук А. Ф. Иванов, неоднократно водивший красноармейцев в контратаки, в последней схватке был ранен. Беспощадно бил врага и геройски погиб замполитрука Гребенюк. Будучи тяжело раненным, командир 1-й пулеметной роты А. А. Михайличенко продолжал вести бой. Самоотверженно действовали политрук 9-й роты В. Н. Букреев, санинструктор 7-й роты Г. П. Томашевский. В бою под Липовкой Г, П. Томашевский вынес с поля боя 20 бойцов, в бою под деревней Грунь — 6.
Четырнадцать суток 1-я гвардейская дивизия на реке Псёл держала оборону на фронте протяженностью в 35 километров.
6 октября гитлеровцам все же удалось прорваться на участке 295-й дивизии, нашего левого соседа. Они форсировали Псёл и вышли на наш фланг, но здесь встретили упорное сопротивление воинов 85-го полка и нашего 2-го батальона и были отброшены.
Затем, однако, противник снова навалился на нашего левого соседа и заставил его отступить на сорок километров. В это же время наш правый сосед, 2-й кавалерийский корпус, по приказу командования был переброшен на другой участок фронта. Воспользовавшись этим, гитлеровцы продвинулись на глубину до восьмидесяти километров. Таким образом, 1-я гвардейская дивизия оказалась в тылу врага, и вынуждена была вести тяжелые бои с его превосходящими силами.
8 октября поступил приказ об отходе к новому оборонительному рубежу. К этому времени дивизия была уже почти в замкнутом кольце. Отдельные подразделения оказались окруженными, изолированными от основных сил своих частей. Один взвод 1-го батальона полностью погиб, ведя неравный бой в селе Васильевка. Только четверть века спустя при ремонте здания спиртозавода был обнаружен дневник коммуниста Вячеслава Дергунова, из которого выяснились подробности героической гибели взвода воронежцев.
Полк продолжал отходить на восток, то и дело, вступая в схватки с превосходящими силами гитлеровцев. Бои шли тяжелые, изнурительные. Особенно трудно приходилось саперам роты лейтенанта П. А. Сукачева. Они отходили последними, взрывая за собой мосты, минируя дороги. Героически действовали саперы Лавров, Ф. Застрогин, С. Петров, Н. Бакулин. Командовал этим отделением И. Я. Цапок, человек энергичный и инициативный.
В штаб полка продолжали поступать донесения о мужестве воронежцев. Старшина 6-й роты П. И. Калинин по собственной инициативе с группой бойцов ударив во фланг немцам, окружившим батальон 331-го полка в районе станции Баромля, и помог ему вырваться из кольца. Когда 6-я рота находилась в окружении в селе Полтавский Бобровик, Калинин под носом гитлеровцев провел повозку с боеприпасами и продуктами, накормил бойцов и принял личное участие в бою. П. И. Калинин был награжден орденом Красного Знамени. Командир взвода 1-й роты старшина П. Д. Хряпин в бою под хутором Бездетково отбил немецкий обоз. Раненный, он продолжал руководить подразделением до конца схватки. Ратный подвиг старшины был отмечен орденом Красной Звезды.
Командир дивизии поставил перед Воронежским полком задачу — одним батальоном оборонять Замостье, а остальными силами прорвать вражеское кольцо в Ивановских Лисицах и выйти к городу Хотмыжску. Полковник Вайцеховский, внимательно изучав обстановку, принял решение пройти мимо Ивановских Лисиц, повернуть на север, переправиться по мосту через реку Ворсклу. Маневр был проведен безупречно. Воронежцы без боя вышли из окружения и, взорвав за собой мост, сосредоточились в Хотмыжске. Немцы бросили было на город танки и пехоту, но форсировать Ворсклу под огнем гвардейцев не решились.
По раскисшим от непрерывных дождей дорогам полк отходил к Белгороду. Этот марш был особенно тяжелым. За час проходили не более километра.
Мы входили в Белгород с запада, а немцы уже подступали к нему с юга и юго-запада. Два дня, 23 и 24 октября, воронежцы вместе с батальоном 85-го полка и несколькими экипажами танковой бригады обороняли Белгород, но под натиском превосходящих сил противника вынуждены были отступить. Когда на рассвете 25 октября мы покидали город, он был объят пламенем. Фашисты беспощадно бомбили и обстреливали из орудий жилые кварталы. В последний момент наши саперы взорвали военные объекты и мост через Северный Донец.
Еще вечером 24 октября был получен приказ командующего 21-й армией генерала В. Н. Гордова сосредоточить Воронежский полк в лесу восточнее Белгорода у группы домиков под названием Белгородская Дача, затем отойти в направлении станции Новый Оскол.
В это время правая колонна 1-й гвардейской дивизии выходила из окружения. В ней были и два наших батальона. Усилия немцев разгромить эту колонну не увенчались успехом. Батальон В. А. Петрова и комендантский взвод дивизии при поддержке артиллерийского дивизиона нанесли немцам неожиданный удар и вынудили их отступить. Через образовавшуюся брешь наши части 28 октября вырвались из кольца.
Воронежский полк сосредоточился в шести километрах от города Корочи в районе села Клиновец.
Бои на нашем участке фронта постепенно затухали. Чувствовалось, что наступательная мощь противника иссякла. Правда, и наши силы к этому времени заметно убавились. Но понесенные потери не были напрасными. Линия фронта стабилизировалась. Наши части имели возможность привести себя в порядок.
24-ю годовщину Октября мы встретили в сравнительно спокойной обстановке. В штабе появилась радиостанция.
Стояла осенняя распутица. Дороги настолько развезло, что всякое движение по ним фактически прекратилось. На участке Короча — Клиновец скопилось огромное количество машин тыловых частей 40-й и 21-й армий. Машины увязли в грязи почти до бортов, горючего не было. Надо было принимать срочные меры для спасения транспорта.
Эту задачу командование возложило на штаб Воронежского полка. Была налажена доставка горючего на самолетах У-2 и с помощью тракторов-тягачей. На помощь шоферам мобилизовали весь личный состав полка. Несколько суток подряд днем и ночью проводилась эвакуация машин с грузами. Удалось вытащить из грязи и отправить в тыл тысячи грузовиков с ценным имуществом. Командующий 21-й армией объявил воронежцам благодарность.
Во время пребывания в Клиновце создалась возможность обстоятельно проанализировать действия полка в минувших боях и походах, извлечь уроки из ошибок и промахов. Воронежцы с честью выдержали боевое крещение, окрепли духом в тяжелой борьбе, приобрели опыт, стали более собранными и дисциплинированными. Об этом Михаил Емельянович Вайцеховский не без удовольствия говорил во время бесед с личным составом.
В те дни мы особенно сблизились с Вайцеховским, часто беседовали,и я многое узнал о Михаиле Емельяновиче. Как-то мы проговорили с ним почти всю ночь. Он рассказал о своих злоключениях, когда его по недоразумению отстранили от должности командира полка.
— Было очень обидно, но духом я не пал, — говорил Михаил Емельянович.
Он вообще не падал духом, не склонял головы перед невзгодами. На фронте Вайцеховский ходил по полю боя в полный рост под сильным обстрелом. Я не раз упрекал его за это.
Полк по-прежнему стоял в обороне. Но воины ходи-пи в тыл врага, атаковали населенные пункты. Особой дерзостью атак отличался 3-й батальон под командованием капитана Г. Я. Хаустова. Были захвачены деревни Верхний Ольшанец, Неклюдово, Шейна.
28 ноября, совершив 80-километровый марш, полк сосредоточился в Волоконовке. Дивизия перебрасывалась на другой участок фронта.
2 декабря был торжественный день: дивизии вручалось гвардейское знамя. Честь принимать его выпала Воронежскому полку.
Из Волоконовки части дивизии перебазировались в новый район. Выгрузившись на разъезде Прокуроров южнее станции Тербуны, Воронежский полк сосредоточился в близлежащих населенных пунктах — Селезневке, Прокуроровке, Николаевке.
5 декабря 1941 года началось наступление наших войск под Москвой. Дивизия действовала в составе оперативной группы Юго-Западного фронта, на которую была возложена задача разгромить елецкую группировку врага. Воронежский полк, действовавший в первом эшелоне дивизии, 7 декабря занял Надеждино и Богатые Плоты, захватив у врага два орудия и два пулемета. Оставив в заслоне 2-й батальон, полк устремился (на Стрелецкое — большое село километрах в двадцати северо-западнее Долгорукова. Прикрыться со стороны Долгорукова было крайне необходимо, так как там оставалась группа фашистских войск.
Бой полка за Стрелецкое против превосходящих сил противника — образец мужества и беззаветной храбрости воронежцев. Вот как он проходил.
Немцы, укрепившиеся в возвышенной части села Стрелецкого, бешено защищались. У них была очень выгодная позиция: постройки из дикого камня они превратили в огневые точки, на колокольне стояли крупнокалиберные пулеметы. Враг превосходил нас численно. Из села Грызлое по наступающим било свыше двадцати орудий, а из деревни Свишня вели огонь тяжелые минометы. У нас же было всего два орудия.
В разгар боя за Стрелецкое противник, окруженный в Долгорукове, прорвал боевые порядки 2-го батальона. В тылу полка появилось до двух батальонов вражеской пехоты, два противотанковых дивизиона, артиллерийская батарея, до двадцати минометов.
Неожиданно немцы появились и на бугре близ командного пункта.
— Комиссар, — сказал полковник Вайцеховский, — я буду продолжать наступление, а ты займись 2-м батальоном и этими бродячими немцами.
Орудийный расчет сержанта Шерстникова открыл беглый огонь по прорвавшейся группировке противника. Наводчик Корсяков был мастером своего дела: снаряды рвались в гуще врагов. Немцы попятились. Мы с начальником штаба Худяковым поскакали во 2-й батальон.
В небольшой лощине, куда спустились цепи отходящего батальона, всего в 400—500 метрах от командного пункта полка, нам удалось остановить бойцов, организовать контратаку. Под натиском воронежцев фашисты кинулись врассыпную, оставив на поле боя много убитых и раненых и четыре упряжки с орудиями.
Выделенные командиром дивизии истребительные отряды из подразделений второго эшелона преградили вражеской группировке путь на запад и юго-запад. В конечном счете, гитлеровцы были рассеяны и почти полностью уничтожены, а весь их обоз, все противотанковые орудия стали трофеями Воронежского полка. Угроза с тыла была ликвидирована.
Ночью командование полка расположилось в одном из домов в восточной части Стрелецкого. Мучительно хотелось спать. Но не успели отдохнуть и часа, как запищал зуммер. Командир 2-го батальона майор Григорьев докладывал, что справа по лощине движутся немецкие танки.
— Не может быть у немцев здесь танков, — сердито проговорил в трубку командир полка.
Мы с начальником штаба А. Т. Худяковым отправились в расположение 2-го батальона.
На месте выяснилось, что немецкая колонна грузовиков и тягачей с орудиями пыталась вырваться из кольца. Наши бойцы, услышав в овраге рев моторов, открыли огонь и остановили врага.
Мы насчитали в овраге 55 грузовых автомашин и 29 противотанковых орудий. В одной из легковых машин оказалось генеральское обмундирование, ящик с лимонами. Между трупами гитлеровцев валялись винтовки, автоматы, несколько крупнокалиберных пулеметов. Это были остатки «бродячей» группы противника. Танков не было: красноармейцев ввел в заблуждение рев буксующих машин.
Семь немецких противотанковых орудий стали на огневые позиции Воронежского полка. И полетели фашистские снаряды (а их было немало!) в фашистов.
Чтобы избежать дальнейших потерь при овладении Стрелецким, полковник Вайцеховский приказал разведчикам и роте автоматчиков мелкими группами просочиться в тыл противника и перерезать все дороги, ведущие к селу.
Услышав у себя в тылу стрельбу, немцы растерялись и стали отходить. Воспользовавшись этим, наши подразделения овладели Стрелецким и уничтожили почти весь немецкий гарнизон. В селе Грызлов, расположенном в трех километрах западнее Стрелецкого, были захвачены еще 23 немецких орудия, 14 мотоциклов, 6 станковых пулеметов. Немцы не успели снять и средства связи.
Велика была радость жителей освобожденного села. В одной из изб наши воины нашли девушку лет пятнадцати, жестоко избитую немцами за то, что она не хотела отдать им свои валенки. Крестьяне были начисто ограблены, многие убиты. Советские воины передали населению захваченное у немцев продовольствие, вернули все награбленное врагом.
Немало и наших товарищей полегло в бою за Стрелецкое. Вечным сном спят в братской могиле гвардейцы-воронежцы Григорий Занкевич, Алексей Черкасов, Павел Келармейцев, Сергей Гончаров, Алексей Гончаров, Николай Смирнов, Захаров, Арнаутов и многие другие.
Преследуя противника, Воронежский полк форсировал реку Сосну под Черново-Пятницким, овладел железнодорожными станциями Измалково и Хомутово, многими селами и деревнями. Подразделения полка шли на запад, ломая сопротивление немцев, захватывая трофеи и пленных.
Отважно действовали разведчики полка. Командир взвода пешей разведки лейтенант И. П. Денисов, посланный уточнить силы фашистов в Давыдовке и Алексеевке, погиб, но выполнил трудное задание. Взвод конных разведчиков под командованием лейтенанта И. 3. Хвостова, действуя на участке между селами Алексеевкой и Васильевкой, выявил важные огневые точки противника. Попав под обстрел немцев, взвод быстро укрылся в лощине. Лейтенант Хвостов был тяжело контужен, однако сумел вывести разведчиков из-под огня. Помощник командира взвода пешей разведки В. Ф. Лаврентьев бросился на выручку товарищам. Огнем из ручного пулемета он заставил врага замолчать. Воспользовавшись этим, наши разведчики продвинулись вперед и выполнили боевую задачу. Инициативные действия Василия Федоровича Лаврентьева отмечены орденом Красной Звезды.
Село было занято подразделениями полка, но противник продолжал вести сильный минометный и артиллерийский огонь из района Галичи — Верховье. Тем не менее, увидев в низине наш бронированный тягач, Мунк решил спасти его. Под сильным огнем он пополз к тягачу, чтобы отвести его в укрытие, и здесь был тяжело ранен разорвавшейся рядом миной.
В одном из боев немцы нащупали огневые позиции полковой батареи. Вражеские снаряды рвались возле наших орудий, одно из них было выведено из строя прямым попаданием. И все же артиллеристы под командованием воспитанника Воронежского университета И. Е. Матюшкина продолжали вести непрерывный огонь по батарее противника и в конце концов подавили ее. Особое мужество в этом бою проявил наводчик Логунов. Когда загорелся снарядный ящик, Логунов, рискуя жизнью, бросился к нему и засыпал землей.
Артиллеристы, которыми командовал Л. И. Рощин, из-под самого носа немцев увезли противотанковую пушку с сотней снарядов.
За десять дней наступления дивизия прошла с боями 116 километров и освободила свыше четырехсот населенных пунктов. В ходе боев были разгромлены 95-я пехотная дивизия противника, части 45-й дивизии и захвачены большие трофеи — 1000 автомашин, 120 орудий, 80 минометов, большое количество пулеметов, автоматов, винтовок.
 
Литература:
Сборник воспоминаний. Бойцы вспоминают минувшие дни. - Воронеж, Центр.-Черноземное изд-во, 1967, 296 с.
Сборник воспоминаний. Воронежский добровольческий. - Воронеж, Центр.-Черноземное изд-во, 1972, 272 с.


Источник: http://samsv.narod.ru/Polk/Sp/gvsp0004/main.html
Категория: Воронежский добровольческий коммунистический полк | Добавил: Vrnadmin (17.05.2010) | Автор: Дмитрий E W
Просмотров: 4221 | Рейтинг: 5.0/2
Всего комментариев: 0
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]